Когда я решилась выглянуть за борт, то нам не было ничего, лишь мутная вода, да еще расходились круги от нашей лодки. Эж был растерян так же, как и мы, но уже приходил в себя. Не говоря ни слова, он взялся за весла, и изо всех сил стал уводить лодку от островка. Значит, нас теперь осталось трое, но пока что я не могу это полностью осознать — в голове сущий кавардак. Не спорю — Эдуарда я терпеть не могла, и он мне никогда не нравился, но, тем не менее, никогда не желала ему такой страшной смерти.

Я по-прежнему обнимала Лидию, и в голове у меня было только одно: если у нее после пережитого страха начнется роды (что вполне реально), то мне нужно быть готовой к тому, чтоб принять у нее детей. Если же вспомнить о том, как в этом мире поступают с двойней, то у нас возникнут огромные проблемы.

— Как ты?.. — даже не спросила, а прошептала я, глядя на Лидию.

— Все хорошо… — удивительно, но ее голос был спокойным, да и она, в отличие от меня, совсем не выглядела испуганной. Лидия поднялась, села на скамью, и прикрыла глаза — как видно, ей все же нужно придти в себя.

— Уверена?.. — продолжала я расспросы, радуясь хотя бы тому, что Лидии, кажется, сегодня рожать не будет.

— Более чем.

— Это чудище забрало Эдуарда…

— Я видела… — и тут голос Лидии немного дрогнул.

— Знаешь, я была уверена, что пришел наш смертный час, но это страшное существо отчего-то забрало только Эдуарда…

— Я тоже вначале испугалась, когда увидела ее, но потом… — Лидия открыла глаза и посмотрела на нас. — Потом я поняла, что перед нами находится самка, которая не так давно родила потомство, и сейчас делает все для его выживания. Как я это поняла — не спрашивайте, не отвечу, просто знаю, и все. Хотите — верьте, хотите — нет, но мне показалось, что мы с ней понимаем друг друга без слов. Она дала мне понять, что не трогает беременных самок, зато ненавидит тех, кто покушается на их жизнь… Именно потому она и выбрала себе в жертву Эдуарда… Все, пока больше не спрашивайте меня ни о чем!..

Я смотрела на то, как Эж мощными гребками направляет наше суденышко к двум рыбацким лодкам, и никак не могла сообразить, что нам им говорить людям и как следует вести себя дальше. А ведь придумывать что-то надо, причем в кратчайший срок…

Глава 16

— Считайте, что вам очень повезло… — невысокий крепкий мужчина, который являлся в этом поселке старостой, вновь оглядел нас троих. — От нириды уйти ой как непросто, но она тем и славится, что малых деток да баб на сносях никогда не трогает. Радуйтесь, что она только одного из вас утащила, а ведь могла бы и троих за борт скинуть…

Сейчас мы сидели на широкой лавке, находящейся неподалеку от причала, где стояло несколько лодок, а вокруг нас находились едва ли не все жители рыбацкого поселка, с любопытством глядя на пришлых. Еще бы: мало того, что в здешних местах чужаки появляются нечасто, так они еще и еле спаслись от неминуемой смерти, хотя одному из них и не повезло…

Когда Эж подогнал нашу лодку к рыбакам, то они смотрели на нас, как на счастливчиков, чудом избежавших смертной казни. Надо сказать, что рыбаки заметили нас едва ли не сразу же после того, как наша лодка показалась из-за изгиба реки, и уже тогда им стало ясно, что мы можем оказаться в очень опасном месте. Их попытки предостеречь нас ни к чему не привели — уж очень сильное там было течение, особенно после вчерашнего проливного дождя, когда на землю с неба вылились целые потоки воды. Ну, а кидаться нам на помощь они просто не решились — далеко и слишком опасно. Естественно, рыбаки хорошо рассмотрели нириду, оказавшуюся у нас в лодке, и знали, что она считает своей добычей тех, у кого хватает неосторожности (или же незнания, как в нашем случае) оказаться в ее охотничьих угодьях, а потому люди были уверены, что в живых она не оставит никого.

Итак, нам довелось встретиться с ниридой — так называется то самое чудище, которое утащило с собой Эдуарда. Как мы поняли, нириды считаются чем-то вроде хозяев здешних вод — говоря условно, они представляю собой нечто вроде отдаленного аналога нашего водяного, хотя эти лупоглазые создания куда опасней и агрессивней. Нам, как чужакам, пояснили, что нириды — это по-настоящему смертоносные существа, и в то же самое время не обделенные разумом, так что даже люди нехотя признают ум и силу этих жутких созданий, а потому стараются лишний раз не соваться туда, где они обитают. Более того: некоторые из жителей здешних рыбацких поселков даже могут слышать и понимать то, о чем думают эти существа, а потому случается и такое, что иногда с этими водными созданиями можно договариваться. О чем именно? Ну, в жизни случаются разные обстоятельства… Правда, общаться с ниридой — дело непростое и опасное, а потому прибегать к нему стоит только в самом крайнем случае, да и церковники к таким вещам относятся с подозрением, считая колдовством.

Тем не менее, между людьми и теми водными обитателями существует как бы негласный договор: рыбаки никогда не подходят близко к тем местам, где обитают нириды, а те, в свою очередь, не трогают рыбаков. Тот небольшой островок на месте слияния двух рек (а также водное пространство вокруг него) как раз является одним из таких мест, где нириды чувствуют себя хозяевами, и не терпят постороннего вторжения, а если там появится кто-то неосторожный, то пусть пеняет на себя. Проще говоря, река как бы разделена на две половины: люди могут безбоязненно рыбачить возле своего берега и до середины реки, но вот дальше, а также на противоположный берег, им хода нет.

Казалось бы — рыбакам нет смысла жить рядом с таким чудищем, но тут все далеко не так просто: нириде требуется немало пропитания, и потому она частенько охотится на тех водных чудищ, которые по ночам поднимаются к поверхности из ям и омутов, а то и выходят на сушу. Водных хищников в здешних местах хватает с избытком, но нирида справляется со всеми, делая жизнь обитающих рядом людей более сносной. Что ж, за время ночного дежурства в рыбацкой избушке я прекрасно поняла, что здешние речные обитатели ничуть не безопаснее своих сухопутных сородичей, так что иметь такого истребителя водных хищников неподалеку от своего жилья — это, по-сути, не так и плохо.

Когда же мы с рыбаками прибыли в их поселок (который, как оказалось, располагался совсем недалеко от места слияния двух рек), то весть о нашем прибытии с быстротой молнии облетела живущих там людей, и все они пришли посмотреть на чужаков, а заодно посочувствовать несчастной молодой женщине: а тот как же — она, бедняжка, вскоре должна родить, но только что стала вдовой! Не повезло… К тому же гибель мужа произошла на ее глазах — такое даже представить страшно!..

Однако Лидия молчала, не отвечала на многочисленные вопросы, лишь сидела, отрешенная от мира, опустив глаза, то и дело смахивая непрошеные слезы, набегающие на глаза. Ее можно понять: конечно, Эдуард был достаточно неприятным человеком, но, тем не менее, еще недавно она без памяти любила этого красавца, и, несмотря на все их конфликты, Лидии необходимо время, чтоб смириться с его гибелью, а пережить подобное не так просто. Да и держалась она куда лучше, чем можно было ожидать от человека в ее положении. Я догадываюсь, что девушка просто не хочет говорить ни с кем из посторонних, и в действительности Лидия выдержана и собрана, хотя в данный момент пытается казаться слабой и растерянной. Что ж, она правильно поступает, в нашем положении это самое верное решение.

Однако жителей деревни куда больше интересовало другое — кто мы такие и что делаем на реке? К тому же они узнали лодку, и поинтересовались, почему хозяева нам ее отдали: похоже, в здешних местах лодки — это как у нас личные автомашины, и тут не принято отдавать посторонним людям свои гм… средства передвижения. Более того: похоже, что в здешних местах взять без разрешения чужую лодку — это нечто вроде угона, или же похищения чужой собственности со всеми вытекающими отсюда последствиями. Разумеется, обстоятельства бывают разные, но, тем не менее, на подобные поступки смотрят косо.